— У вас нет времени, чтобы устраивать мне сцену по поводу того, что я извлек вас с постели среди ночи! — Я быстро взглянул на часы. — Сегодня в четверть двенадцатого зверски убита Ив Каттер, и в качестве жертвенного быка шериф задержал Джорджа.
— Ив Каттер… убита!
Глаза Тони явно собирались закатиться, а посему я был вынужден шлепнуть ее легонько по обеим щекам, дабы предотвратить нежелательный обморок, суливший куда большую потерю времени.
— У вас нет на это времени, — напомнил я. — Как чувствует себя Мириам Каттер?
— Я дала ей таблетки около восьми вечера, — ответила Тони тусклым голосом. — Потребуется землетрясение, чтобы пробудить ее раньше утра.
— Вот и прекрасно. — Я взял ее за локоток и провел через весь холл к телефону.
Полник, естественно, топал следом за нами.
— Следующие полчаса вы будете заняты выше головы. — Я усадил ее на стул перед телефоном. — Хорошенько слушайте. Ваша преданность Мириам была дурно использована. Косвенно она явилась причиной двух убийств.
Она широко раскрыла глаза:
— Эл, я же…
— Вам придется поверить мне на слово. Сейчас вы можете кое-что сделать, чтобы в какой-то мере сравнять счет с преступником. Но тут нельзя допустить никакой оплошности.
Она неуверенно кивнула:
— Я постараюсь.
— У вас будет двадцать минут, чтобы попрактиковаться… Сержант, сходи и приготовь мисс Моррис питье.
— С удовольствием, лейтенант! — Глаза Полника полезли из орбит, когда он осмотрел колоссальный холл. — Где в таком амбаре может храниться спиртное?
— Бар в гостиной, — подсказала ему Тони. — Мне еще никогда так не требовалась выпивка, как сейчас!
Ее начало трясти — то ли от холода, то ли от страха, и она поплотнее завернулась в пеньюар.
— Вы помните, как говорит Лиза Неттхейм? — спросил я у нее. — Очень спокойно и сдержанно, как бы взвешивая каждое слово.
— Помнить помню, но смутно, — пробормотала Тони. — Она очень давно мне не звонила.
— Попытайтесь припомнить получше. — Я слегка нахмурился. — Вам придется убедить Берта Эванса, что вы — Лиза Ландау.
— Что?
Глаза у Тони снова широко раскрылись, дрожь усилилась.
— Я не смогу это сделать, Эл! У меня ничего не получится!
Появился Полник со стаканом в руке.
— Вот питье, лейтенант.
Забрав стакан, я заглянул в него.
— Что это?
— Бренди. Импортное, судя по бутылке.
— Выпейте! — протянул я Тони стакан.
Она сделала глоток и тут же поперхнулась.
— Но это же неразбавленный коньяк!
— Ну и отлично! — заявил я. — Сейчас вы станете бесшабашно смелой и настойчивой!
— Но девушки не пьют… — Она внимательно посмотрела на меня и внезапно прыснула со смеху. — Возможно, коньяк и в самом деле пойдет мне на пользу. — Она отпила еще немного, на этот раз не поперхнувшись. — Не так уж и страшно, Эл!
— Вот именно. Когда будете разговаривать с Эвансом, не повредит, если вы будете запинаться и перевирать слова. А коли он заявит, что не узнает ваш голос, скажите ему, что нализались. Именно так, «нализались» или «налакались», как вам больше нравится.
— Хорошо. — Судя по голосу, она уже свыклась с этой мыслью. — Что еще я должна ему сказать?
— Скажете, что с вас достаточно, вы больше не желаете участвовать в игре. Уилеру уже слишком многое известно, так что сразу после этого разговора вы собираетесь позвонить ему и пригласить к себе на квартиру, чтобы объяснить остальное. Вы уверены, он так сумеет обставить дело, что вы останетесь в стороне.
— Это все?
— Ну-ка потренируйтесь сначала на мне.
Она сказала все, но весьма неуверенно. Я велел ей выпить еще бренди и повторить все сначала. После десятой попытки стакан почти опустел. Зато на щеках у Тони появились два ярких пятна, а голос зазвучал уверенно, даже с некоторым вызовом, хотя слова она выговаривала с излишней старательностью, что меня, однако, вполне устраивало.
— Замечательно! — похвалил я. — Скажите Эвансу все, что надо, и неожиданно, не закончив фразы, повесьте трубку. Потом, и это крайне важно, сразу же позвоните Лизе Ландау.
— И о чем мне говорить с этой сукой?
— О чем угодно, это не имеет значения, лишь бы поддерживать разговор. Если она не пожелает разговаривать, тут же позвоните еще раз и продолжайте в том же духе минут пятнадцать. Я не хочу, чтобы Эванс имел возможность дозвониться до нее: если ему удастся это сделать, мой план тут же лопнет.
— Я все поняла, Эл. — Она допила стакан и протянула его Полнику. Пурпурные пятна на ее щеках разгорелись еще ярче. — Налейте мне еще стаканчик этого потрясающего заграничного напитка, милейший. — Она с минуту рассматривала его. — Видит Бог, мне бы хотелось потерпеть кораблекрушение и оказаться с тобой на необитаемом острове. Мы бы раскачивались там на лианах, ну и все остальное!
Полник покраснел как вареный рак и чуть не выронил стакан.
— Да, мэм!
Он засеменил по направлению к гостиной, а я принял необходимые меры, чтобы по его возвращении полный стаканчик попал ко мне в руки. Я осторожно опустил напиток на стол, затем повертел пальцем перед носом Тони.
— Предполагается, что, разговаривая с Эвансом, вы будете слегка навеселе, но не слишком перегружайте себя. Так что — последний маленький глоточек, и все!
— Ладно, — тяжело вздохнула она. — Нудный Уилер! Жадина-говядина!
Я посмотрел на Полника:
— Если через пятнадцать минут она все еще будет в таком состоянии, вылей ей на голову ведро холодной воды.
— Понятно, лейтенант, — серьезно кивнул он.
— Мой потрясающий дикарь с необитаемого острова не может быть таким грубияном. — Тони сделала глазки Полнику и при этом едва не сползла с кресла.
— Приготовь сразу два ведра холодной воды! — распорядился я.
— Я в порядке, честное слово! — сказала она, старательно выговаривая слова.
— Это в ваших же интересах.
Я схватил телефонный справочник, отыскал номер Лизы Ландау и записал его на листочке. Потом припомнил, что Эванс живет в арендованном доме, значит, телефон там зарегистрирован на имя домовладельца. На телефонистку произвели магическое действие слова «полиция» и «жизненно важно», но она объяснила, что, поскольку я не знаю фамилии владельца, ей придется разыскать необходимый мне номер по адресу, на что потребуется некоторое время. Когда она найдет его, то сама мне позвонит.
Я повесил трубку и от нетерпения чуть не стал грызть ногти.
Телефонистка позвонила лишь через семь бесконечно долгих минут и сообщила, что телефон зарегистрирован на имя Бракена.
— Вам повезло, — добавила она. — А что, если бы фамилия владельца была Цикиас или, скажем, Эксмер?
Сколько бы тогда времени ушло на проверку? — Она весело рассмеялась, а я заскрежетал зубами и поспешно записал на том же листке номер и этого телефона.
— Сейчас, — я снова взглянул на часы, — без четверти двенадцать. Позвоните Эвансу пять минут первого.
— А вдруг его не окажется дома? — неожиданно спросила Тони.
— Даже не говорите об этом! — нахмурился я. — Он обязан быть дома!
— Ну а потом я пятнадцать минут буду разговаривать с этой сукой Лизой, так?
— Все правильно.
Я строго посмотрел на Полника и ткнул пальцем в стаканчик с бренди:
— Ровно один глоток перед первым разговором, ясно?
— Ясно, лейтенант! — Внезапно его глаза засияли. — А когда она покончит со всеми разговорами?
— Тогда можешь полностью опустошить бар, — разрешил я.
— Понятно!
— Ну, я пошел.
— Желаю удачи во всем, что вы там собираетесь сделать, Эл, — с явным сомнением произнесла Тони.
Последнее, что я слышал, выходя из дома, был ее воркующий голос, вопрошающий: «Спорю, ты и не представляешь, что у такой девушки, как я, могут быть волосы на груди, а, мой славный примитив?»
Глава 10
Она сразу же отворила дверь и стояла в своей пламенной рубашке: платьем назвать эту поддергушку было невозможно! При виде меня у нее непроизвольно отвисла челюсть.
— Эл Уилер?
Но потом ей удалось все же выдавить подобие улыбки.
— Ну и сюрприз! Кто бы мог подумать, что… — В комнате зазвонил телефон. Глаза Лизы злобно сверкнули. — Опять эта ненормальная девка Моррис! Видать, совсем свихнулась! Звонит и звонит, вот уже минут пятнадцать. Я четыре раза бросала трубку, но ее ничем не проймешь!
— Я сам подойду, — предложил я, быстро прошел мимо нее в комнату и поднял трубку.
— Лиза, дорогуша! — Голос Тони звучал явно устало. — С твоей стороны ужасно невоспитанно вот так прерывать разговор. Ну что я могу поделать, если на меня нахлынули воспоминания о добрых временах? Какое было тогда житье, верно? Помнишь, ты забирала по сорок центов с каждого доллара, что я зарабатывала? Ты не забыла, как однажды…
